Василий Грозин
Беседы с воображаемым честным журналистом
Информация общественного пользования
Предыдущая Оглавление Следующая
Честный журналист: Здравствуйте, Василий!
Грозин: Здравствуйте, товарищ Честный!
Честный: Мы с вами продолжим обсуждать нынешнюю реальность, социалистическую канву общих представлений и дружественную модель взаимоотношений людей. Расскажите, как человек может отличать дружественность от недружественности в условиях, когда возможны притворство и обман.
Грозин: Давайте пойдём от дружественности. Каждый из нас обучен приёмам дружественного взаимодействия с другими людьми. Эти приёмы общеизвестны и привычны. Попробуйте сам их назвать.
Честный: Я ещё не понял, что вы имеете в виду.
Грозин: Я подскажу. Важнейший такой приём - договориться.
Честный: Через одну точку можно провести много прямых. Дайте мне вторую точку или уж называйте весь ряд.
Грозин: Хорошо, назову весь ряд: спросить, попросить, предложить, убедить, доказать, согласовать, оспорить, договориться, объяснить непонятное, сообщить важное, предупредить об опасности...
Честный: Кажется, я понял. Однако договориться и согласовать - это почти одно и то же.
Грозин: Это нестрогие понятия, и нас не должно смущать, что их значения пересекаются. В языке есть синонимы с разными оттенками смысла или применимые в разных контекстах. Нам это никак не мешает.
Итак, мы перечислили целый арсенал приёмов дружественного взаимодействия...
Честный: Мирный арсенал?
Грозин: Конечно мирный! Для всех этих приёмов характерно, что они апеллируют к другой стороне, как к разумной и настроенной дружественно. И другая сторона обязана оправдывать эти ожидания.
Честный: То есть, если к нам обращаются одним из таких способов, то мы обязаны ответить дружественно?
Грозин: Да, мы обязаны отреагировать, притом отреагировать дружественно, или представить другой стороне убедительное основание для отказа. Так сказать, «уважительную причину».
Честный: Так нам, пожалуй, на шею сядут.
Грозин: У нас есть возможность контролировать, чтобы другая сторона не села нам на шею. Сам обратившийся тоже должен понимать, уместно ли его обращение в данных конкретных обстоятельствах. Он так же, как мы, ограничен общепринятыми рамками (приоритетность, этика и т.п.), контролируемыми с обеих сторон.
Честный: Понятно. Василий. Значит, дружественность сводится к определённому арсеналу приёмов?
Грозин: Нет, приёмы - это, образно выражаясь, «скелет», костяк. Нужны ещё «мышцы» - навыки соответствующего поведения, и «душа» - вера в идеалы добра.
Честный: А другие «органы», печень, например?
Грозин: Для моей метафоры достаточно сказанного.
Честный: Ну а разум?
Грозин: Разум - организующее начало человека - необходим всегда, когда нужно ориентироваться и правильно оценивать варианты. Мы же говорили об этом, не стоит повторять без толку. Вернёмся к отличию дружественных субъектов от хитрых недружественных.
Честный: Почему «хитрых»?
Грозин: Потому что вульгарная недружественность распознаётся довольно легко и разумом, и этическими шкалами, и эстетическими тоже. Хитрые действуют иначе. Помните мысленные модели человека, которые распространялись в период либеральной атаки на социализм? Например, симпатичная и очень независимая «кошка, гуляющая сама по себе». Она не обязана реагировать ни на какие дружественные приёмы.
Честный: Помню. А потом они продвигали слоган: «Не верь, не бойся, не проси». Тоже против дружественности?
Грозин: Тоже. И знаменитое: «Это твои проблемы». И «Человек слаб». Но самый сильный удар по дружественности, на мой взгляд, нанесён пропагандой будто бы родства социалистического взаимного контроля людей с буржуазно-фашистским «тотальным порядком».
Честный: Вы говорите о понятии «тоталитаризм», которое стали применять как демонизирующее в равной мере и к социализму, и к буржуазному фашизму?
Грозин: Да. Фашизм-то уже как бы в прошлом, а социализм - действующее мировоззрение, на которое хитрецы пытаются наклеить ярлык «Зло».
Понятие «тоталитаризм» выводит за рамки рассмотрения самый важный элемент общественных взаимодействий - цели. Мы уже говорили с вами, что цели - это сложный момент, потому что они многообразны, конкурируют между собой, не всегда осознаются и верно взвешиваются.
В понятии «тоталитаризм» цели довольно примитивно фальсифицируются. Государству, как социалистическому, так и капиталистическому, противники тоталитаризма приписывают эгоистическое стремление «контролировать всё».
Честный: А разве такое стремление не прослеживается?
Грозин: Нужно быть очень глупым, чтобы считать источником зла саму по себе униформу или хождение строем. То и другое в ряде ситуаций общественного взаимодействия не только оправдано, но и необходимо. И совершенно ненаказуемо. И у капиталистов тоже, заметим. Можно, конечно спорить о границах единообразия критериев, можно (и нужно) стремиться к большему их разнообразию. Но не к любому разнообразию, а к дружественному.
Противники социализма объявляют уже сами рамки дружественности - даже адекватные общепринятым целям и отвечающие интересам людей - враждебными человеку, ограничивающими свободу гипотетической махровой личности, будто бы сидящей в каждом из нас.
Честный: Вы не признаёте каждого личностью?
Грозин: Я не признаю противопоставления личности обществу. Это ложная модель, она и реальности не соответствует, и человека уводит на ложный путь.
Честный: Поясните, это не очень понятно.
Грозин: Конечно, вопросы, которые мы затронули, требуют более подробного рассмотрения. Мы же пытаемся говорить просто и кратко, предоставляя читателю самому додумывать детали.
Хитрые не хуже нас знают, что никакая личность ничего не получит от капиталистического общества, если не впишется в их недружественные рамки. Раньше капиталистические недружественные рамки были явными. Теперь, понаторев в идеологической борьбе с социализмом, капиталисты эти рамки не фиксируют, размывают их, чтобы людям казалось, будто рамок совсем нет. Для этого миллионные доходы футболистов и кинозвёзд, для этого показное покровительство инвалидам и т.д.
Честный: Покровительство инвалидам у них вполне реальное, почему вы говорите «показное»?
Грозин: Потому что рядом с трогательной заботой об инвалидах процветает оглупление и мошенническое обирание граждан. Эти вещи несовместимы по целям. Зато они совместимы с целью поддержания господства.
Честный: Действительно...
Грозин: И совсем негуманны их действия в отношении других стран, например, Югославии, Ирака, Ливии. Сюда же относятся «реформы» РФ и стравливание постсоветских республик.
Честный: Зато КНР процветает.
Грозин: Забота о человеке, если она искренняя, не может быть избирательной. Мы же наблюдаем не какую-то случайную избирательность, а избирательность, выгодную господствующим силам. Соответственно делайте вывод, какие цели преследуют буржуазные человеколюбы на самом деле.
Честный: Василий, вы же не будете спорить, что всё равно остаётся вопрос, какая система лучше для человека? Либо капиталистические размытые рамки, ощущаемые индивидом как свобода, либо социалистический взаимоконтроль, ощущаемый как взаимообязанность.
Грозин: Буду спорить. «Взаимоконтроль» даёт вам возможность рассуждать, какая система лучше. А «капиталистические размытые рамки» лишают вас самой способности сравнивать, превращают в идиота и раба, в песчинку дезорганизованного большинства.
Когда господам понадобится сузить размытые рамки свободы, они легко найдут благовидный предлог. Понадобился им тотальный контроль, в котором советофобы ещё недавно обвиняли советское общество, и на мировую арену (очень вовремя!) вышел «международный терроризм». Конечно, с ним без тотального контроля не совладать. И дружественность, кстати, можно задвинуть ещё дальше.
Честный: Василий, самое интересное для меня - распознавание недружественности. Я так и не успел как следует расспросить вас об этом. Слишком серьёзные предметы вы затрагиваете в наших беседах. Продолжим в следующий раз?
Грозин: Хорошо, до свидания.
28.09.2011.